Рай на краю океана - Страница 55

— Из дома открывается прекрасный вид на озеро, по стилю поместье можно сравнить с Киворд-Стейшн, хоть оно и не так велико. У нас красивый сад, прислуги довольно… правда, Зои считает, что маори плохо вышколены. Она очень старается, но вторая женщина в доме была бы на пользу Лайонел-Стейшн.

Илейн закусила губу. Что это, предложение? Или осторожное прощупывание? Она осмелилась взглянуть в лицо Томасу и увидела в его глазах серьезность, даже некое напряженное ожидание.

— Я… слышала, что ферма очень… уединенная, — заметила она.

Томас рассмеялся.

— Ни у одной крупной овечьей фермы нет близких соседей, — заметил он, отсмеявшись. — Рядом с Лайонел-Стейшн есть только лагерь маори, и ближайшее крупное поселение — это Квинстаун, впрочем, по пути есть еще несколько деревень. Там одиноко, только если чувствовать себя очень несчастным…

Судя по всему, Томас частенько предавался грустным размышлениям.

Илейн робко взглянула на него.

— Неужели вам часто бывает одиноко? — нерешительно поинтересовалась она.

Томас серьезно кивнул.

— У меня рано умерла мать. А та женщина-маори, которая возилась со мной… она никогда не давала мне того, что мне было нужно. А позднее меня отправили в интернат в Англию.

Илейн посмотрела на него уже заинтересованно, забыв о робости.

— О, вы были в Англии? И как там? Должно быть, совершенно иначе, чем здесь…

Томас улыбнулся.

— Что ж, там нет Веты, если вы считаете, что не можете жить без «Бога мерзких вещей».

— Это на языке маори, верно? «Бог мерзких вещей». Вы говорите по-маорийски?

Томас пожал плечами.

— Так себе. Как я уже говорил, мои няньки были туземками. Такого в Англии, конечно же, нет. Там детей укладывают в постель милые нянюшки, поют им колыбельные на ночь. Вместо того… — Томас прервался, и на лице его появилось болезненное выражение.

Илейн увидела эту перемену и почувствовала, как внутри у нее зарождается сочувствие. Она храбро накрыла его руку ладонью. Он опустил весла.

— Я бы не возражала жить на ферме, даже если она довольно уединенная. И я ничего не имею против Веты… — Она действительно в детстве бесстрашно ловила огромных насекомых, а потом вместе с братьями заставляла их прыгать наперегонки.

Томас снова взял себя в руки.

— Я мог бы вернуться к этому, — сказал он.

Илейн снова почувствовала, как внутри у нее поднимается тепло, которое вызывал в ней и Уильям, когда нежно говорил с ней.

Держа Томаса под руку, она, легко пританцовывая, вернулась к родителям.

— О чем он говорил с тобой? — недовольно поинтересовалась Флёретта, когда Томас попрощался, отвесив идеальный поклон.

— О, всего лишь о Вете, — пробормотала Илейн.

— Ваша маленькая внучка снова влюбилась, — заявила Дафна во время чаепития с Хелен. — Судя по всему, у нее склонность к мужчинам, от которых у меня мурашки по коже!

— Дафна! — строго произнесла Хелен. — Это еще что за новости?

Дафна улыбнулась.

— Простите, мисс Хелен, я хотела сказать, что мисс О’Киф испытывает симпатию к господам, которые вызывают у меня несколько жутковатое ощущение.

— Ты хоть раз сделала дружелюбное замечание относительно какого-нибудь из известных тебе мужчин? — поинтересовалась Хелен. — Не считая тех, которые… э… в некотором смысле довольны сами собой?

Дафна отдавала явное предпочтение барменам и слугам, которые испытывали склонность к собственному полу. Так, она всегда очень приветливо отзывалась о Лукасе Уордене, с которым познакомилась незадолго до смерти.

Теперь она рассмеялась.

— Это выражение нужно запомнить! Чаепитие у вас всегда так поучительно, мисс Хелен. А что касается мальчиков… гомосексуалисты практичнее, они не соблазняют девочек. А нормальные скучны. Так почему я должна говорить что-то дружелюбное о людях, которые чаще всего даже не мои клиенты? Впрочем, эти Сайдблоссомы… Парень еще никогда у нас не бывал, но старик — наш любимый клиент, и это еще мягко сказано…

— Я не хочу об этом слышать, Дафна! — энергично заявила Хелен. — Не считая того, что поведение мистера Томаса во всех отношениях очень благородно. И Илейн буквально расцвела.

— Цветение может оказаться очень коротким, — заметила Дафна. — Думаете, у него честные намерения? И даже если так… Мисс Флёр будет не в восторге.

— Об этом еще вообще рано говорить! — отмахнулась Хелен. — В остальном же я скажу Флёр то же самое, что и тебе. Мистер Томас и мистер Джон — совершенно разные люди. Какие бы ошибки ни совершил один, второй необязательно унаследовал их. Например, мой Говард тоже не был джентльменом, но Рубен совершенно не похож на него. В семье Сайдблоссомов все могло сложиться точно так же.

Дафна пожала плечами.

— Могло, — заметила она. — Но если я правильно помню, вы выяснили это обстоятельство насчет мистера Говарда, когда уже застряли вместе с ним на Кентерберийской равнине.

Ингер выразилась яснее, хотя, конечно же, не стала посвящать Илейн во все подробности опыта, пережитого с Джоном Сайдблоссомом.

— Дафна пускает к нему только самых опытных девушек. Всегда начинаются какие-то споры. Обычно он хочет самых молоденьких, и отчасти мы бы тоже были не против, потому что… Что ж, таким девушкам всегда достается больше денег и несколько выходных. Но Дафна уступила лишь однажды, потому что Сьюзен действительно очень срочно были нужны деньги.

Ингер смущенно указала рукой на низ живота, впрочем, Илейн не совсем поняла этот жест.

— После этого… — Илейн с удивлением увидела, как ее подруга впервые за все время их общения покраснела. — После этого деньги можно было использовать на что-то другое. Плод… не пережил той ночи. Но Сьюзен… в общем, ей было не очень хорошо. Мисс Дафне пришлось вызывать врача. И после этого Сьюзен всякий раз сбегает при появлении мистера Джона. Она больше не может его видеть.